Я втайне завидовала ей. Наши пути разошлись, и до меня долетали отрывочные слухи: вышла замуж, мальчик и девочка, купили дом. Обладание собственным домом в те времена было большой роскошью, и я снова чуть завистливо вздохнула: Ну, даёт, ну молодец...
Судьба снова свела лишь спустя много-много лет.
– Надо продать дом, – прозвучал в трубке знакомый голос. Её, Лилькин голос.
– А я не курю, – сказала она с порога. Во всем остальном она осталась прежней – красивой, ухоженной кокеткой, с заливистым смехом и горой новостей.
Дом оказался проблемным. По градостроительному плану красная линия – разрешенная линия застройки – проходила прямо по дому. В доме 1890 года постройки жить было можно, продавать под перестройку – нет.
Красная линия прошла жирной полосой и через всю её жизнь. Похоронила мужа, повзрослевшие дети жили своей жизнью, родители остались далеко в Киргизии. Всё, что осталось прежним, – этот дом. Внутри него тепло и уютно. Островок благополучной жизни и воспоминания...
Эта история – о красных линиях. Когда расставания и потери режут ножом нашу жизнь на до и после, когда обстоятельства загоняют в угол и не знаешь, есть ли выход, можно ли переступить порог.